«Ищу девушку с веснушками из Донецка»

В начале июня наш корреспондент побывала в городе, где есть дома, магазины и офисы, есть продавцы и покупатели, но где нет рынка недвижимости. Или почти нет. Зато есть нечто иное...

Автобус Москва — Донецк отправляется от станции метро «Домодедовская». Прохождение таможни России и ДНР занимает в общей сложности пять часов.

Сегодня в городе работает почти вся инфраструктура; есть электричество, газ, вода. Функционирует общественный транспорт: трамваи, автобусы, троллейбусы. Автобусов и маршруток не хватает. В ДНР сильный дефицит топлива — бензина и солярки. Иногда возле микроавтобуса вырастают длиннющие очереди из желающих попасть в транспортное средство, а по мере движения внутри салона возникает страшная давка, особенно это касается поездок в отдаленные районы.

ДНР живет по московскому времени. С 23:00 до 6:00 в Донецке комендантский час. Выходить на улицу запрещено. Артиллерийские обстрелы слышны постоянно. Каждую ночь что-то громыхает. Утром среди мирных жителей можно услышать такой разговор: «Сегодня слышали? Опять развлекались... Сначала Украина, а потом наши отвечали».

Ирина Ивановна и ее 12-летний внук живут в Донецке. Провели здесь и весь прошедший год. «Когда началась бомбежка, мы никуда не побежали, — рассказывает женщина. — А потом стало очень страшно. Бyхало как будто где-то рядом. Мы с Виталиком лежали на диване, обняв друг друга, и молились. Это, наверное, самый действенный метод...»

* * *

Донецк — город-миллионник, вернее, был таковым до войны. Риелторских агентств тут несколько десятков. Их координаты есть в Интернете. Некоторых офисов не нахожу по указанным адресам. Вывесок нет, двери заперты. Телефоны выключены или настроены на переадресацию. До некоторых все-таки удается дозвониться. Звать меня в гости риелторы не торопятся. Многие сейчас работают дома, не имея постоянных помещений под офисы. Мне предлагают выяснить все вопросы по телефону и выслать по e-mail базу имеющихся объектов.

Через некоторое время удается встретиться с частным маклером Антоном. По его словам, рынок недвижимости в Донецке оживился в последние месяцы. Рост и падение цен зависит от артиллерийских обстрелов. Как только обстрелы учащаются, цены падают. «Недавно продали трехкомнатную квартиру в центре за 10 тыс. долл. У кого-то просто сдали нервы. Хорошие варианты в Интернете не выкладывают, — рассказывает Антон. — Они у нас в блокнотиках и быстро расходятся по своим». Сейчас однокомнатную квартиру в плохом состоянии можно купить за 10–15 тыс. долл. До войны такие объекты стоили около 30 тыс.

В Донецке преобладает советская застройка: сталинские, брежневские, хрущевские дома. Нестандартного жилья — многокомнатных квартир и пентхаусов — здесь немного, но есть и такие объекты. Четырехкомнатную квартиру предлагают купить за 180 тыс. долл.

Своего реестра в ДНР пока нет. Для того чтобы оформить сделку, придется ехать на территорию Украины. Жителям Донбасса для этого необходим пропуск, в оформлении которого сопредельная сторона может отказать без объяснения причин. Оформить сделку может юрист, действующий по доверенности, однако это дополнительный риск, а опасностей-то и так немало.

Однако сделки все равно происходят. Среди инвесторов-экстремалов преобладают местные жители или те, кто имеет какое-то отношение к Донбассу. Есть люди, которые уехали из Донецка еще в самом начале событий и продали свою недвижимость за приличные деньги. К 2015 г. цены сильно упали, некоторые решили вернуться и снова приобрести жилье. Покупать недвижимость агенты советуют именно в центре, все надеются, что он останется невредимым.

* * *

Объявлениями о сдаче квартир увешаны все столбы, они публикуются в Интернете, в газете «Алексеевский посредник». Предложение превышает спрос примерно в 25 раз. Снять однокомнатную квартиру в Донецке сегодня можно за 700 гривен в месяц (1400 руб.). Дальше, как и везде, все зависит от площади, от района и от ремонта. Есть предложения дороже, но больше 3 тыс. гривен никто не просит. Сдаются и коммерческие объекты, но только сдаются — офисы и торговые помещения практически никто не покупает.

На многоэтажном доме недалеко от железнодорожного вокзала замечаю баннер с номером телефона, звоню. Молодая женщина интересуется, какого размера помещение мне требуется, и называет цену за аренду. Мой вопрос о продаже квадратных метров вызывает у нее сильное недоумение:

— Вы шо, правда хотите купить? Под салон-магазин? Какой железнодорожный вокзал... Там вообще жизни нет, народ не ходит. И вообще, я, например, все свое продаю и уезжаю к вам в Россию, в Москву... А вот с арендой можете попробовать... У нас такие есть, кто хочет попробовать.

— То есть можно оформить договор на месте? — переспрашиваю я.

— Не можно, а нужно! — отвечает моя собеседница. — С этого же налог платится. Сейчас все заключают договора официально. С людьми, у которых автоматы, никто шутить не хочет.

Арендовать помещение под офис сегодня в Донецке можно примерно за 100 руб./кв. м./мес.

* * *

В Донецке много новостроек. Однако все строительство в городе приостановлено. Единственный объект, где наблюдается мало-мальская активность, — православный собор.

В городе действуют церкви. Я захожу в большой храм Святой Равноапостольной Нины на улице Артема. Завтра Троица. Весь пол усыпан благоухающими травами. Молитвы звучат как-то особенно торжественно и пронзительно. Здесь нет тех, кто пришел в храм, чтобы поставить свечку «для галочки». Каждому жителю Донецка есть о чем молиться и о чем скорбеть.

* * *

Оказавшись в районе Текстильщик, сразу замечаю следы войны. Здесь есть здания, пострадавшие от тяжелой артиллерии. Зияют дырами окна жилых домов, разбиты стекла в лоджиях.

Еще хуже обстоят дела в Киевском районе. Раньше на автобусе № 25 можно было доехать до аэропорта. Сейчас конечная остановка расположена на пересечении Киевского проспекта и улицы Жмуры. Дальше мост. За ним — целые улицы разрушенных домов, разбомбленные здания часовни и торгово-промышленной палаты, на детской площадке — изрешеченная пулями детская горка. Тут слышны не только разрывы, но и автоматные очереди. До аэропорта, который лежит в руинах, всего пара километров. Однако некоторые местные жители ухитряются жить и здесь, как сталкеры. Патрульные ДНР знают их в лицо и свободно пропускают. А что делать, если жить этим людям больше негде?

* * *

За все время «прогулок» по городу на глаза нечасто, но попадались бабушки, просившие подаяние. Однако местные жители говорят, что количество граждан, выходящих на улицы с протянутой рукой, увеличивается. Выплаты пенсий производятся регулярно, но старикам приходится жить на 2–2,5 тыс. руб./мес. Это при том, что большая часть товаров стoит почти как в России.

Цены везде указаны в рублях и в гривнах. Те и другие денежные знаки имеют в ДНР свободное хождение. В супермаркетах есть отдельные кассы, принимающие рубли. Работают аптеки, палатки с цветами, мобильными телефонами, электроникой. Почему-то закрыто большинство киосков «Пресса». В республике выходит всего несколько газет: местная «Комсомольская правда», «Донецкая республика», «Новороссия», еженедельная газета бесплатных объявлений «Алексеевский посредник». (Также мне попалось два номера православно-патриотической газеты «Мир» за декабрь 2014 г.) Если даже киоск с печатной продукцией открыт, его полки заняты женскими журналами и брошюрами с кулинарными рецептами. Газет и журналов из России и дальнего зарубежья найти не удалось.

* * *

Сегодня проезд в маршрутном такси в Донецке стоит 3,5 гривны, или 7 руб. «Вот тут видишь? Это все от снарядов... Снесло бордюр, в дороге выбоина. Сейчас уже многое заделали, а то был разбитый асфальт. Вон там столб снесло, — рассказывает водитель маршрутного такси Алексей. — Прошлым летом мы с семьей уехали на море, сначала на Азовское, потом на Черное, потом опять на Азовское. Возвращаться сюда было нельзя. Осенью 2014-го все-таки рискнули, приехали. На нашем маршруте из 30 микроавтобусов работало только три. Товарищ мне говорил: «Сейчас XXI в., не будут же стрелять прямо в городе по мирным жителям»... А потом мы с ним вместе тут лежали мордами в луже. Вот видишь, на дереве порезанная кора — это от осколков. Страшно было выйти в магазин на соседнюю улицу. Газ отключили, свет отключили... Сейчас уже давно все наладилось. Но, боюсь, что хорошая жизнь для нас закончилась навсегда. Все было прекрасно: женился, купил квартиру, ремонт сделал, ребенок родился; купили с товарищем вдвоем этот микроавтобус. Только с долгами расплатился — и тут эта война. Сейчас работаем, можно сказать, «в ноль», машина импортная, запчасти дорогие, топливо дорогое. Заработки упали больше чем в три раза. Денег у народа нет. Что будет дальше, неизвестно».

* * *

Сегодня крупные супермаркеты в городе становятся нерентабельными, полупустые полки и стеллажи, зачастую уставленные каким-то одним видом товара, — дело привычное. На рынках есть все: одежда, обувь, разнообразные продукты, моющие средства, косметика, детские игрушки — вопрос только в цене.

Железнодорожный вокзал закрыт. С фасада он выглядит абсолютно целым. Только если обойти вокруг, можно увидеть, что частично пострадал от бомбежки мост, обеспечивающий выходы на платформы, в самом здании во многих местах выбиты стекла. Вместо них куски ДСП. Они попадаются на глаза всюду. Ими заделаны оконные проемы в магазинах, ресторанах, жилых домах. На третий день пребывания в городе от одного вида этих плит начинает тошнить. Это как фирменный знак войны.

На некоторых фасадах вывески: «Открыто», «Работаем». Вставлять новые стекла спешат не все, ведь обстрелы города не прекращаются. В каждом жилом доме можно увидеть окна, крест-накрест заклеенные бумажным скотчем. А дальше — цветочки, шторы, телевизор... Все как в обычной жизни. Только на стенах домов надписи «Убежище», сделанные масляной краской, и стрелочка, указывающая на ближайший подвал. Никакого специального сигнала тревоги или сирены в городе нет. Каждый бежит в убежище тогда, когда сочтет нужным.

* * *

Во дворе респектабельного квартала в центре города встречаю молодую женщину и спрашиваю ее, как пройти в музей. Она интересуется, откуда я приехала. «Надо же, все отсюда, а вы сюда! Я каждый день просыпаюсь и думаю: «Уезжать или нет?» Но знаете... После всего, что мы пережили... Когда вскакиваешь в три часа ночи, с ребенком, с собакой и с тушенкой бежишь в подвал и сидишь там неизвестно сколько... А ребенок, извините, ходит под себя... И чувствуешь, как над тобой вибрирует от ударной волны девятиэтажный дом... После всего этого уезжать? После этого уезжать как-то, знаете, неприлично, что ли. Тогда зачем все это? Тогда стоило ли все это переживать?»

В городе открыт один кинотеатр, музеи, парк культуры и отдыха, работают все аттракционы, проходят концерты живой музыки. «Вас удивляет, что мы так живем? — говорит оператор колеса обозрения. — В нас стреляют, а мы живем! Ну и что? А Ближний Восток как? Израиль тоже постоянно обстреливают... Вот сейчас подъедет 16-я кабинка, садитесь в нее». Уже наверху приходит ощущение того, что весь город — это одна 16-я кабинка в абсурдном аттракционе. Сидят в ней местные жители и не знают, когда наконец этот «сеанс карусели» закончится.

* * *

В Донецке никто не говорит о политике. Почти никто — о войне. За четыре дня, которые я прожила вместе с коренными дончанами, мне удалось побывать на последнем звонке в школе и на дне рождения, походить по рынкам, магазинам, торговым центрам, кафе и столовым, поездить по центру города в новых комфортабельных троллейбусах, оснащенных электронными компостерами, потолкаться в переполненных маршрутках и автобусах, обслуживающих отдаленные районы.

В Ростове-на-Дону, в сотне километров от Донецка, похожая городская суета, однако только тут начинаешь осознавать, в чем разница. Если дом стоит без крыши, то это не попадание снаряда, а обычное строительство, если раздаются хлопки, скорее всего, это дети балуются петардами... А человека с фотоаппаратом никто не сочтет за укропского шпиона.

Представьте себе, какой колоссальный стресс постоянно испытывают жители Донецка! Что значит «привыкли»? Как это «стреляют, но далеко», «полетел снаряд, но не к нам, а от нас, поэтому можно спать спокойно»? Как это «спокойно»?

Вспоминаю разговор, случившийся возле школы, куда я попала по приглашению знакомых.

Мужчина средних лет меня спросил:

— Понравилось вам у нас на последнем звонке?

— Конечно, очень милые дети: отличники, поют, танцуют. Только вот непонятно, какое будущее их ждет...

— Как — какое будущее?! Прекрасное! Война закончится, и у нас все наладится, поверьте, быстрее, чем на Украине!

* * *

По дороге в Москву продолжаю изучать донецкую газету бесплатных объявлений. Рубрика «Разное»: «Учебный центр проводит набор на курсы: парикмахер, мастер маникюра/педикюра». «Приму в дар»: «Летнюю обувь без каблука», «Собачку с родословной и прививкой». Среди объявлений из категории «Требуются»: «Официанты и повара в ресторан «Плакучая ива». Киевский район». Под заголовком «Продам»: «...инвалидную коляску», «...памперсы, три упаковки», «Декамерон», два тома«. Рубрика «Знакомства»: «Дончанка-оптимистка познакомится с нормальным мужчиной», «Ищу девушку с веснушками из Донецка»...