Распродажа по-французски. Много шума и... ничего

Когда Франсуа Олланд в мае 2012 г. вместе с эстафетой власти принял из рук Николя Саркози и эстафету антикризисных мероприятий, начал он неоригинально, решив поднять то, что в стране плохо лежит. Плохо лежали налоги. Их и подняли.

 

Франция завершила 2012 г., собрав в казну за счет увеличения удержаний с населения на 22 млрд евро больше, чем в 2011-м. А в 2013 г. добавила к этому еще 33 млрд. Но на этом история с налогами не закончилась — у правительства оказался наготове новый пакет, обещавший вытащить из карманов граждан на «общественные нужды» очередные, как любит выражаться М. Жванецкий, «очень дополнительные» деньги.

 

Если нельзя просто взять, придется что-то продать

 

Забеспокоились не только сами французы — забили в колокола в Брюсселе, в штаб-квартире правительства Евросоюза. Тамошние экономисты раньше доморощенных французских пришли к выводу, что фокус не удался. Налоги перестали быть просто высокими — они превратились в драконовские. А проблем из-за этого нажили больше, чем их сумели решить. Дефицит бюджета застрял на цифре 3,6%, а государственный долг подобрался под 96% от ВВП. При совокупном валовом продукте в 2,413 трлн долл. (данные 2012 г.) перевод относительной цифры госдолга в абсолютную очень впечатляет.

 

Разъяренный народ обеспечил своему президенту в очередном социологическом исследовании катастрофический показатель недовольства его действиями: 74% категорически несогласных — рекорд Франции всех времен, установлением которого гордиться нет оснований. С 1958 г., когда ведущий в сфере социологии французского общества институт IFOP начал производить эти опросы, ни один из лидеров государства негативной оценки столь высокого уровня не добивался.

 

Проанализировав ситуацию, Ф. Олланд решил «не дразнить гусей» введением новых и повышением существующих налогов (а пакет предложений по тем и другим был уже сверстан) и почел за благо обратиться к опыту собратьев по ЕС — итальянцев, решивших гасить долги продажей своей недвижимости. В конце концов, недвижимость потому так и зовется, что, переходя из рук в руки на бумаге, географического местонахождения не меняет и правом экс-территориальности (в случае приобретения ее иностранцами) не обзаводится.

 

Решение, конечно, созрело не сразу, поначалу пытались все спустить на тормозах, рассчитывая на то, что дефицит можно будет покрыть поступлениями от аренды исторических зданий, находящихся на балансе правительства. Однако жизнь показала, что нельзя считать серьезными деньгами те крохи, которые выплачивает Голливуд за временное пользование залами Версальского дворца или арабские шейхи за право устроить обед на энное количество персон в зданиях, прилегающих к Лувру.

 

Франции, между прочим, хочешь не хочешь, а придется, по данным АВС, одной из ведущих испанских газет, просить в этом году у Центробанка Евросоюза ни много ни мало — 200 млрд евро на решение своих внутренних и внешних финансовых проблем. То есть забраться в долги еще глубже. (Для сравнения: Греция получила и благополучно проела 105 млрд помощи от ЕС и МВФ, Испания из предоставляемого 100-миллиардного кредита использовала около 60 и благоразумно остановилась, санировав свою банковскую систему и запустив механизм роста экономики.)

 

Купите кирпичик, господин хороший

 

Французское Министерство финансов решило выставить на продажу примерно 1,7 тыс. недвижимых объектов, принадлежащих государству. Разговоров об этом в последние пять лет велось едва ли не больше, чем о футболе и смене гражданства Жерара Депардье, но каких-то реальных действий предпринималось не так чтобы много — реализовали всего на общую сумму 3 млрд евро. Если учесть, что общий парк предназначенного к продаже «кирпича» оценивается нынче в 60 млрд единиц европейской валюты, то процесс имеет шансы затянуться на столетие. Что ни Ф. Олланда, ни правительство, ни, естественно, народ не устраивает. Конечно, 60 млрд евро доходов при имеющемся госдолге в 1,5 трлн обещают те же результаты, что и охота на слона с рогаткой, но помощь в выполнении задачи уменьшения в этом году дефицита бюджета до 2,9% (контрольная цифра, определенная правительством Евросоюза) оказать может. В особенности если правительство решит продать и еще 643 здания, принадлежащие формально различным публичным институтам, а фактически являющиеся все той же государственной собственностью. Это еще 42 млрд. Сложив 60 и 42, в графе «Итого» получаем 102. Половину от той суммы, которую Франция хочет получить в виде кредитов на покрытие издержек, выплату процентов и остановку роста госдолга. Имитация кипучей деятельности. Может помочь в формировании позитивного образа руководителя, денно и нощно пекущегося о благосостоянии вверенной ему в подотчет страны.

 

Продать историю, чтобы спасти современность?

 

О выигрыше французского государства от продажи своих исторических зданий говорить как-то сложно. О том, что объекты выиграли от перехода в частные руки, можно заявить с уверенностью.

 

Все, что представляет мемориальную ценность, в последнее время приобреталось исключительно зарубежными инвесторами, главным образом арабами и китайцами.

 

Знаменитый Hotel Majestic в Париже, он же Palais de Castille, или, как чаще его называют на испанский манер, Palacio de Castilla, по причине того что служил этот дворец резиденцией королеве Испании Исабель II во времена ее изгнания из страны, куплен одной из китайских компаний и благодаря ее усилиям полностью отреставрирован.

 

Замок Шантийи в одноименном пикардийском городке выжил только благодаря деньгам арабского принца Карим-Шаха Ага-хана IV, отель Ritz на парижской площади Вандом — вложениям небезызвестного Мохаммеда Аль-Файеда (отца Доди Аль-Файеда, погибшего в автомобиле вместе с принцессой Дианой).

 

Перестали быть французскими, оставшись во Франции, знаменитые Казармы Лурсин на парижском бульваре Порт-Рояль (CASERNE Lourcine, Boulevard de Port-Royal) и здание Национального дома печати (l’Imprimerie nationale). Последние два объекта ушли за суммы, во французской прессе называемые смешными, — 85 и 52 млн евро соответственно. Относительно объектов, упомянутых чуть выше, цифровые сведения не распространяются, но о предположения, что их «продали, лишь бы продать», спотыкаешься на каждом шагу.

 

Свои бизнесмены вкладываться в недвижимость в границах Франции не рвутся — помнят о подоходном налоге в 75% и предпочитают громкой покупке какого-нибудь мозолящего глаза и уши своей историей архитектурного чуда скромно-тихий вывод денег в офшорный зарубеж. Целее будут...